«Леса всегда горели и гореть будут, бороться с этим бесполезно» — такое мнение можно услышать и от чиновников, и от лесозаготовителей. Людей постепенно приучают к «нормальности» лесных пожаров, что от них не уйти, надо привыкать. Беспокойство возникает только тогда, когда пожары приводят к гибели людей и уничтожению населенных пунктов, к большому общественному резонансу – как было в 2012, 2015, 2023 г. Или когда дымом накрывает Москву – это было в 2010 году, и в 2022 г. Тогда на тушение лесных и торфяных пожаров, «виновных» в задымлении Москвы, бросаются большие силы и средства, начинаются дискуссии о каком-нибудь реформировании Авиалесоохраны или о создании единого министерства по лесу. Тем не менее, пожары потухают (скорее от изменения погоды, от дождей, чем от усилий МЧС и работников леса), а с ними затухают и разговоры о реформах – до очередных катастрофических лесных пожаров. Да, после больших пожаров выделяются дополнительные деньги на борьбу с ними, но обычно в такой сумме, которая позволяет скорее компенсировать инфляцию, чем что-то кардинально изменить в эффективности борьбы с лесными пожарами.

Неизбежны ли лесные и торфяные пожары? Из-за чего они случаются? В чем опасность лесных пожаров? С чем эффективнее бороться — с самими пожарами или с причинами, их вызывающими? Какие меры могут помочь и что может сделать каждый из нас, чтобы лес из источника радости и полезной продукции не превратился в источник ядовитого дыма? Давайте разбираться.

Для возгорания нужен источник огня. В редчайших случаях природные пожары возникают от извержения вулканов и при падении метеоритов. Причин лесных и торфяных пожаров всего две – это человек или молния. В результате ударов молний, особенно в тех случаях, когда происходят разряды, но нет дождя или он слабый – так называемые «сухие грозы» -- возникает примерно 10% лесных пожаров. Есть районы, особенно на Севере России, где такие явления происходят чаще, чем в среднем по стране, но, на самом деле, возникновение масштабных пожаров от ударов молний — довольно редкое явление. По оценкам ученых, например, в Республике Коми, пожары от молний происходят на одной и той же лесной территории примерно раз в 80 – 100 лет. А вот на практике пожары той или иной интенсивности наблюдаются раз в 20-30 лет. Причина – человек.

Как люди поджигают леса? Большинство случаев поджогов лесов – преднамеренные поджоги и неосторожное обращение с огнем, как на прилегающих к лесу территориях, так и в самих лесах.

По результатам многолетних наблюдений выделяется 2 пика лесных и торфяных пожаров: весенний и летне-осенний. Весной огонь приходит в лес, как правило, с прилегающих территорий: обочин дорог и заброшенных сельскохозяйственных угодий, на которых горит сухая прошлогодняя трава. По данным ученых-криминалистов, изучавших проблему выжигания сухой травы (а это встречается не только в России – выжигание сухой травы и кустарников стало важной причиной катастрофических пожаров в Австралии) около 90% пожаров вызваны человеком и около половины из них вызваны намеренными поджогами.

Каков же социальный портрет таких поджигателей? В большинстве случаев это скучающие дети и подростки из неблагополучных семей и лица с психическими расстройствами и девиантным поведением. Целевой работы в школах по профилактике таких поджогов у нас не ведется, называть профилактической работой установку унылых плакатов «Берегите лес от пожара!» язык не поворачивается, они просто стали настолько привычной частью ландшафта, что перестали цеплять глаз.

Помимо человеческого, социального фактора, большой проблемой является обширность площадей заброшенных земель сельскохозяйственного назначения, зарастающих и бурьяном , и кустарником, и деревьями. Большая часть этих земель даже не имеет хозяина, находится в неразделенной собственности, и спросить за оставления бурьяна, превращающегося весной в порох для пожаров, по факту не с кого. Площадь заброшенных земель (которые сначала были заброшены из-за коллапса колхозов и совхозов и в целом упадка сельского хозяйства, а позже из-за его интенсификации и сосредоточения в южных, более продуктивных районах страны) оценивается примерно в 80 млн га. Подросткам и психам со спичками есть, где развернуться!

Часть из этих земель хозяев имеет – это фермеры или сельхозпредприятия, которым не нужны пока эти участки, но и отказываться они от них не хотят. Чтобы не попасть под большие штрафы и принудительное изъятие сельхозземли, зарастающей бурьяном и кустами, некоторые собственники используют самый доступный способ – выжигание.

Ну и, наконец, огонь часто уходит из-под контроля горе-садоводов и фермеров, сжигающих весной на участках прошлогодний огородный мусор, солому или сжигающих прошлогоднюю траву или стерню специально – «чтобы повысить плодородие почвы и избавиться от змей и клещей». Повышение плодородия почвы при этом гарантированно не происходит – питательные вещества сгорают и улетучиваются в атмосферу, а какая-то часть клещей и змей действительно, вероятно, погибает от огня, правда, вместе с полезными насекомыми, мелкими зверями и птенцами. При этом велик риск гибели в огне и самих поджигателей, такие случаи нередки.

Следующий пик пожаров, летне-осенний, связан с установлением жаркой и сухой погоды, просыханием лесной подстилки. Огонь в лес в это время приносят те, кто работает или отдыхает в лесу, находится на торфяниках. Это работники геологоразведочных экспедиций, туристы, грибники, рыбаки, охотники и браконьеры и многие другие. Непотушенные до конца костры и попавшие на сухую траву и листья окурки – типичные причины возгорания в лесах.

Как ни удивительно, работники леса нередко сами повинны в лесных пожарах – один из разрешенных и наиболее распространенных способов очистки мест заготовки древесины, а также вариант уничтожения срубленной, но брошенной в лесу низкокачественной, не имеющей выгодного сбыта древесины – сжигание. Конечно, сжигать древесину проще в сухую погоду, что зачастую и делается. Огонь уходит из-под контроля и сжигает лес.

Особенно опасны пожары в удаленных, малоосвоенных лесах Сибири и Дальнего Востока. Эти леса называют малонарушенными лесными территориями или лесами дикой природы, естественными лесными экосистемами или первозданными лесами. С одной стороны, эти леса не имеют большой хозяйственной ценности, поскольку часто находятся далеко от дорог и центров переработки древесины, но имеют большую экологическую значимость, поскольку сдерживают глобальные климатические изменения (предотвращают и эмиссию парниковых газов, и регулируют водный баланс на больших территориях) и являются своеобразными центрами сохранения биологического разнообразия.

Эти леса часто расположены в так называемых «зонах контроля», где пожары не тушат по причинам «экономической нецелесообразности». В результате эти пожары нередко разрастаются до катастрофических размеров, уничтожая целиком ценнейшие в экологическом отношении территории и выходят к городам и поселкам. Пожары на малонарушенных лесных территориях тесно связаны с дорогами, линиями электропередач, нефте- и газопроводами, прилегающими к ним. Распространенное суждение, что дорожная сеть облегчает тушение лесных пожаров, не работает в отношении отдаленных территорий. Дорога хороша для тушения лесного пожара, если есть, кому по ней приехать, чтобы тушить пожар. Но дорогами чаще пользуются охотники, рыбаки, браконьеры, туристы, геологи и именно они приносят огонь в лес.

В разных странах мира, в том числе и в России, частота и интенсивность лесных пожаров возросла по сравнению с началом и серединой прошлого века. Ученые связывают это с более частыми и продолжительными жаркими и засушливыми периодами весной и летом вследствие глобальных климатических изменений, создающими предпосылки для пожаров.

В СССР крупнейшие лесные пожары в Европейской части России случились в 1972 г., когда огнем было охвачено 1,8 млн га лесов, погибло более 100 человек. Последние десятилетия частота и интенсивность лесных пожаров растет, они часто приводят к человеческим жертвам и значительному экономическому ущербу. В 2010 году из-за пожаров в Московском регионе погибло более 60 человек, 2,5 тыс. человек остались без крова. По данным Минздрава, смертность в 2010 г. увеличилась на 20 тыс. чел. по сравнению с 2009 г., в том числе, из-за высокой концентрации в воздухе продуктов горения торфа и древесины. В 2012 г. при тушении лесного пожара в Тыве погибло 8 парашютистов-десантников.

Наибольшая площадь пожаров в современной истории России наблюдалась в 2021 году. Согласно статистике МЧС, она составила более 18 млн га. Почти 8,5 млн из них пришлись на Якутию, крупные очаги также находились в Иркутской и Тюменской областях. Всего в стране за год было зарегистрировано 3 210 природных пожаров, дым от горящих лесов впервые за историю спутниковых наблюдений достиг Северного полюса. Ущерб от горения лесов в 2021 году глава Минприроды Александр Козлов оценивал в 10,6 млрд руб.

В 2022 г. погибло 13 человек, сгорело 827 домов. К началу июня 2023 г. по спутниковым данным ИСДМ-Рослесхоз огнем пройдено 6,5 млн га лесов. В Свердловской и Курганской областях погибли 20 человек, сгорели многие сотни домов. Огнем охвачены по крайней мере 3 заповедника.

Лесные пожары уничтожают огромные объемы древесины, которая могла бы использоваться для производства полезной продукции. Данные официальной статистики (ЕМИСС) говорят о том, что в течение пяти лет — с 2017-го по 2021-ый годы — объём сгоревшей в лесных пожарах древесины в год в среднем составил около 107,7 млн кубометров. Это без малого половина объема официально учтенной ежегодной заготовки леса лесозаготовительными предприятиями, и почти в 10 раз больше ежегодного объёма экспорта необработанного леса.

По подсчетам Рослесхоза, в среднем размер ущерба от лесных пожаров в год составляет порядка 20 млрд руб., из них от 3 до 7 млрд - ущерб лесному хозяйству (потери древесины). Остальные потери - расходы на тушение и последующую расчистку горелых площадей, ущерб от гибели животных, загрязнения продуктами горения, затраты на восстановление леса и так далее. Но, безусловно, реальный ущерб лесным ресурсам от пожаров ещё больше — поскольку сгорает не только древесина, но и огромные площади молодых лесов.

Методики расчета ущерба не только не учитывают многие экосистемные и социальные функции лесов (сохранение водных ресурсов, рекреационная ценность и мн. др.) но и в умелых руках могут серьезно занижать сумму ущерба. Так, по непонятной причине, ущерб от лесных пожаров, вызванных молнией, оценивается ниже, чем вызванных поджогом. Соответственно, у нерадивых чиновников появляется стимул списывать пожары на молнии, что занижает цифры ущерба. Правда, результат от такого «эффективного менеджмента» статистики плачевен: у высшего руководства страны возникает ложная картина ситуации, что, в свою очередь, ведет к хроническому недофинансированию как профилактики и борьбы с лесными пожарами, так и в целом ведения лесного хозяйства, что в свою очередь, ведет к очередным катастрофическим лесным пожарам. Замкнутый круг.

Вообще, пример этого замкнутого круга в случае лесных пожаров не единственный. Еще один пример – пожары на малонарушенных лесных территориях ведут к большим выбросам парниковых газов (включая метан – ведь более половины малонарушенных лесов растут на мерзлотных почвах, из которых при исчезновении леса в атмосферу выделяется метан, газ, парниковый эффект которого в разы превышает парниковый эффект углекислого газа), что усиливает глобальное изменение климата, а это, в свою очередь, ведет к усилению лесных пожаров. Кроме того, гибель и деградация малонарушенных лесов вследствие пожаров (как, впрочем, и вследствие рубок с целью заготовки древесины или строительства инфраструктуры, добычи полезных ископаемых) ведет к снижению эффективности выполнения ими функции «биотического насоса» атмосферной влаги, переносящего влагу из океанов на материки, что ведет к засухам и, в свою очередь, к усилению лесных пожаров. Еще один круг замкнулся.

В риторике о лесных пожарах вместе с их «неизбежностью» говорится даже об их пользе, о том, что пожары – это необходимый элемент окружающей среды, что они необходимы для прорастания семян некоторых видов деревьев, что пожары уничтожают клещей и пр. Строго говоря, это правда. Ученые доказали необходимость обугленной древесины для развития, например, некоторых видов грибов и лишайников. Образование обширных сосняков и кедрачей обычно связано с лесными пожарами. Действительно, леса нашей природной зоны во многом сформированы именно пожарами. Но! Разница между пользой и вредом состоит, как правило, в количестве.

С пожарами в лесу наблюдается такая же закономерность. Если пожар от молнии, случающийся раз в 100 лет, – это, возможно, необходимый и в целом полезный фактор для лесов, то более частые пожары, вызываемые человеком, приводят к самым негативных экологическим и экономическим последствиям. Пожары же в освоенных, используемых человеком лесах, особенно вблизи населенных пунктов, несут большую угрозу и недопустимы совсем.

Еще один из распространенных мифов – опасны только верховые пожары, когда лес сгорает целиком, а низовые пожары, когда горит только лесная подстилка и опад не опасны и даже полезны, благодаря им лес якобы «обновляется». Это не так. Частые низовые пожары ведут к ослаблению и гибели молодых деревьев и кустарников, которые засыхают и уже при следующем пожаре служат пищей для огня, при этом низовой пожар уже может перекинуться по ним в кроны деревьев. Большие деревья, поврежденные низовым пожаром, не погибают сразу, но могут погибнуть через несколько лет, поскольку ослаблены и не могут сопротивляться насекомым и дереворазрушающим грибам.

Если причиной лесных пожаров является небрежность, злой умысел или хозяйственная деятельность человека, то возможно создать инструменты эффективной борьбы с лесными пожарами, при этом, очевидно, нужно отдавать приоритет именно профилактике лесных пожаров.

Лесные пожары не неизбежны. В этом отношении хорошим примером является Республика Беларусь или Скандинавские страны, где лесные пожары являются редким явлением. И в Республике Беларусь, и в Скандинавии лесное хозяйство ведется интенсивным образом: в выращивание леса, его формирование вкладываются большие государственные и частные средства, у государства, арендаторов и лесовладельцев есть серьезные экономические стимулы не допустить, чтобы эти инвестиции были утрачены в результате пожаров. Лесхозы Беларуси оснащены всем необходимым противопожарным оборудованием, достаточным штатом лесничих и лесников для наземного мониторинга и оперативного реагирования на сообщения о возгораниях. Люди могут быстро выехать на место начинающегося пожара – просеки в лесу прочищены, есть дороги. В лесах, за исключением ООПТ, нет завалов мертвой древесины, обширных участков сухостоя, перегущенных хвойных молодняков.

Из-за экстенсивного лесного хозяйства в России, когда вложения в лесовыращивание делаются почти исключительно по принуждению и в объемах, недостаточных для достижения эффекта, то есть формирование высокопродуктивных лесов с высокой хозяйственной и/или экологической ценностью, а ухоженные леса, прочищенные просеки, проезжие лесные дороги являются редким исключением. Результат – в лесу много горючих материалов, а доступ в лес в случае пожара ограничен.

Для того, чтобы в наших лесах снова появились в достаточном количество высококвалифицированные лесничие и лесники, дороги и ухоженные лесные культуры нужно коренным образом поменять систему лесного хозяйства, это дело не одного года и связано с большими финансовыми затратами, но пока это не будет сделано, мы будем продолжать почти каждый год подсчитывать потери – человеческие и финансовые – от лесных пожаров.

Что выгоднее и дальновиднее: начать планомерно вкладывать деньги в качественное ведение лесного хозяйства или тратить их на субсидии семьям, лишившимся крова, на строительство, на вылеты пожарных самолетов?

В Беларуси и Скандинавских странах почти не встретишь заброшенных полей, на которых весной горит сухая трава. Если сейчас поля и сенокосы, пастбища в средней полосе и на севере России не используются для выращивания продовольствия и кормов, почему бы их, хотя бы временно, не отдать тем же фермерам и лесопромышленным предприятиям для плантационного выращивания древесины? Спрос на такой вид землепользования большой, но законодательство не позволяет этого делать.

Лесное хозяйство в нашей стране пока не адаптировано к климатическим изменениям. Сжигание порубочных остатков является одним из наиболее часто используемых методов очистки мест заготовки древесины, хотя, учитывая риск возникновения лесных пожаров, такой метод следовало бы запретить, а порубочные остатки измельчать и оставлять на местах заготовки на перегнивание. Это позволило бы повысить плодородие почв. Зачем рубить березы и осины, если древесина их не востребована и будет брошена и сожжена? Лучше, как делают сертифицированные компании, оставлять куртины деревьев, это позволит не только снизить риск пожаров, но и лучше сохранить лесную среду, места обитания лесных растений и животных. Сертификация по системе «Лесной эталон» требует сохранять малонарушенные и другие ценные малоосвоенные леса, а это значит, что в них будет меньше лесных пожаров.

Огонь в лес приносят люди. Известно, какие категории людей наиболее «опасны» для леса. С ними необходимо вести целевую разъяснительную профилактическую работу, начиная со школы.

Что может делать каждый?

Как мы видим, для эффективной борьбы с лесными пожарами нужны комплексные, системные решения. Тем не менее, каждый из нас может внести посильный вклад в борьбу с лесными пожарами.

Давайте:

• не проходить и не проезжать мимо людей, поджигающих траву в полях и на обочинах дорог.
• вызывать пожарных, горящую траву или огонь в лесу.
• разводить костры только в случае действительной необходимости и обязательно хорошо тушить его перед уходом.
• не сжигать мусор и растительные остатки на дачных участках, а оставлять их на перегнивание.
• говорить дома с детьми об этих простых правилах.

И давайте выбирать для дома и бизнеса продукцию из древесины и бумаги, сертифицированную по системе «Лесной эталон». Сертифицированные компании ведут лесное хозяйство на более высоком уровне, по сравнению с несертифицированными и это существенный вклад в системную борьбу с лесными пожарами.